Интервью с директором Прибалтийской мясной компании Игорем Кузнецовым

Директор Прибалтийской мясной компании рассказал Business FM – Калининград, почему не продает мясо в России и на Центральном рынке и сколько стоит свинина на самом деле

— Потребности жителей Калининградской области в свинине закрыты полностью, однако до сих пор существует дефицит мясного сырья для переработчиков, заявила врио министра сельского хозяйства Наталья Шевцова. Прокомментируете?

— Потребности жителей Калининграда в охлажденном мясе свинины были полностью закрыты еще два года назад. Что касается переработчиков, то ситуация там двоякая, потому что до того, как закончилась свободная экономическая зона, у нас было 256 предприятий. Они развивались, потому что была таможенная дырка, через которую тащили мясо из Европы без квот, делали колбасу и деликатесы, отправляли в Россию и таким образом конкурировали [с такими же производителями]. В России, чтобы мясо затащить из-за границы, надо было покупать квоты с определенными сложностями. Поэтому переработчиков у нас было очень много, их продукция была востребована. На сегодня это все схлопнулось, у переработчиков возникли проблемы с реализацией своего товара на остальной территории России - по цене они конкурировать уже сильно не могут. Количество переработчиков сокращается, и сократится, я думаю, процентов на пятьдесят. Два года назад свинины им надо было 90 тысяч тонн, сегодня эта планка опускается до 45 тысяч, а калининградские производители свинины порядка 30 тысяч тонн уже выпускают. Мощно сейчас развивается под Правдинском свинопроизводство, мы тоже практически в два раза увеличиваем производство. Ежемесячная производительность у нас доходит до 500 тонн мяса в тушах. К концу 2017 года планируем произвести 1000 тонн в месяц, плюс порядка 300 тонн субпродуктов. Думаю, что к 2020 году все потребности местных переработчиков в сырье будут полностью закрыты нашими производителями.

— Если они доживут при таком темпе падения производства.

— Половина доживет по-любому, там тоже люди перестраиваются. Если, к примеру, они были заточены только под деликатесы, то сегодня начинают делать колбасу, сосиски, расширять ассортимент, удерживать определенный сегмент рынка.

— Вы, наверное, помните, как у нас развивался кластер по сборке телевизоров и бытовой техники. Потом от него практически ничего не осталось, конкуренты из России и Белоруссии победили. Можете сравнить с падением рынка мясопереработки?

— Нет, конечно. Телевизор покупают раз в десять лет, а мясо? Раз в неделю минимум. Все хотят есть, и не только свежую свинину, хотят есть и колбасу, и деликатеску, а с утра еще сосисок.

— В 2014 году мясопроизводителям нанесли два удара. Во-первых, африканская чума свиней...

— Она и сейчас есть.

— Это было зимой 2014 года, а в августе мы помним ответные меры на санкции Запада, так называемое продуктовое эмбарго. Стали эти события испытанием или стимулом для вашего бизнеса?

— По поводу чумы свиней и перекрытия границ [для импортного мяса], по поводу контрсанкций хочу сказать тремя словами: «Большое спасибо Путину». Потому что у сельского хозяйства начался взрывной рост, многие уже не боятся вкладывать в сельское хозяйство. Вот мы говорим «500 тонн в месяц». 500 тонн в месяц - это вложений где-то 2,5 миллиарда на строительство современного комплекса. Если раньше мы брали кредиты под 12% [годовых], нам государство компенсировало 8% ставки, то сегодня калининградское правительство из своего бюджета компенсирует 5%, спасибо ему большое, федералы не дают ничего. Документы лежат год в Москве, - у меня, у правдинского свинопроизводства, - не было ни одной комиссии, которая бы рассмотрела нам процентную ставку на компенсацию.

— При этом вы поддерживаете все изоляционистские меры российского правительства?

— Абсолютно поддерживаю. Чем дольше эти меры будут держаться, тем лучше для нашего сельского хозяйства. Глупо не понимать, что рано или поздно санкции закончатся, и нам опять придется конкурировать с Евросоюзом, с его мясом, колбасой, помидорами, яблоками и так далее. А чтобы стоять крепко на ногах, надо рассчитаться хоть чуть-чуть с кредитами, - кредиты большие. Когда мы рассчитаемся с кредитами, и у нас откроются границы, то никакая Европа, поверьте мне, нам будет не страшна.

— Кто ваши главные конкуренты, где они находятся?

— У нас сейчас конкурентов-то нет, у нас есть Ассоциация производителей мяса, мы общаемся, обмениваемся информацией. Мы производим сырье и торгуем по рыночной конъюнктуре. Не продали здесь, отправляли в Россию. Это сейчас мы не продаем ни одного килограмма в Россию, потому что, когда еще был губернатором Цуканов, он попросил нас все мясо продавать в Калининградской области, и два года назад мы полностью прекратили поставки. Нам это так понравилось, что мы просто не хотим на другой территории России торговать.

— Это дополнительные издержки?

— Дополнительные издержки, таможенное оформление и прочее.

— Вы описываете ситуацию, когда спрос превышает предложение?

— Пока да. К нам, конечно, заходят москвичи, но им конкурировать тяжело, особенно по мясу дневной свежести. Вчера беконов забили, сегодня они на производстве колбасы, на прилавке, а те, которые приехали из Москвы, -семидневные, у них чернеют кости и все остальное. Мы в общем-то успешно выпихиваем из Калининградской области конкурентов из России.

— А что касается мер поддержки действующего правительства Калининградской области? Как нынешняя региональная власть настроена на то, чтобы поддерживать представителей вашего сектора экономики?

— Знаю, что на следующий год выделили миллиард рублей на сельское хозяйство - достаточно большая сумма в кризисные годы.

— Отрасль сельского хозяйства не так проста, как можно подумать из нашего разговора. Возьмем нынешний год, когда с августа начались проливные дожди, производители зерна потеряли до половины урожая. Есть ли у вас проблемы с кормами? Как вы минимизируете риски?

— Сельское хозяйство - такой же бизнес, как любой другой. И человек, который руководит определенным холдингом, должен эти риски просчитывать. Есть запасы, долгосрочные контракты, определенные денежные запасы на поднятие цены и так далее. Кормов нам надо было 18 тысяч тонн, на данный момент мы полностью закупили зерно в Калининграде. Ведь наша доблестная Литва дает такие тарифы, что зерно приходит золотое. В следующем году нам надо будет 36 тысяч тонн, и наши поставщики обеспечат этим количеством.

— А что с говядиной? Говядина стала не элитарным, конечно, видом мяса, но все-таки ее сложнее купить в Калининграде, чем свинину. Можно с этим мириться или можно все-таки ответить на вопрос, почему менее охотно занимаются выращиванием крупного рогатого скота в Калининградской области?

— Чтобы вырастить одно большое свиное рыло в 100 килограммов, требуется десять месяцев. Соответственно, все десять месяцев в эту свинью надо инвестировать. Что касается крупного рогатого скота, там надо инвестировать два, а то и два с половиной года. Для того, чтобы произвести 100 тонн продукции, надо где-то порядка 200 голов. Если по 200 голов каждый месяц выбивать, - посчитайте, какое должно быть стадо. При том, что 100 тонн продукции - это мизер, это никому не нужно. Рынок говядины у нас сейчас действительно свободный.

— Но у компании «Мираторг» ведь большое стадо?

— «Мираторгу», насколько я понимаю, невыгодно здесь заниматься убоем. Бойня строится на большой объем производства бычков. Поэтому здесь их докармливают до определенного возраста и отправляют дальше в Россию. Для того, чтобы накормить больших быков, которые под тонну весом, у них просто земли нет, нет пастбищ. Начали развивать [тему говядины] компании Романова и Долговых, у них уже есть маточники, на которых родятся телята, часть этих бычков они будут докармливать и отправлять на убой.

— Какую цену на свинину можно считать справедливой?

— У меня самая большая оптовая цена была на продажу полутуш - 170 рублей за килограмм. Как розничная цена складывается, могу вам рассказать на примере Центрального рынка. Приезжает трейдер, который покупает у меня свинину по 140 рублей за килограмм. Потом он эти полутуши привозит на рынок. Там их надо проклеймить у ветеринарных врачей, стоит это 2 или 3 рубля с килограмма. Дальше на Центральном рынке есть грузчик, который тоже деньги берет, дальше - рубщик, который мясо рубит. Каждый шаг добавляет цену, понимаете. Потом продавец, который стоит и торгует этим мясом, с мечтой в глазах о белом «Мерседесе».

— Достойная мечта, почему нет.

— Достойная, но она ложится прямиком на кусок мяса. И соответственно, эти 140 рублей превращаются в 260. Вот и вся техника. Ответственно заявляю, что мы продаем 500 тонн свинины в месяц по цене 140 рублей за килограмм.

— К Новому году цены традиционно взлетят?

— Оптовые цены не взлетят, а на рынке - может быть.

— Вы так лихо по рынку прошлись, а сколько вы там продаете мяса?

— Я там не продаю мясо. Сын занимается продажей и достаточно успешно. У него 12 торговых точек, плюс два или три магазина, всего у нас около 60 точек продаж.

— Что мешает и кто помогает делать вам бизнес?

— Мешает делать бизнес бешеное количество проверок, ненужных бумажек, которые постоянно требуются с предприятия. А что помогает, не знаю, наверное, голова. Что может еще помогать бизнес делать?