Александр Ткачев принял участие в совещании у Президента РФ по вопросам развития сельского хозяйства Центрального Нечерноземья

28 июля 2016 года глава Минсельхоза России Александр Ткачев принял участие в совещании у Президента Российской Федерации Владимира Путина о мерах по развитию сельского хозяйства Центрального Нечерноземья, которое состоялось в Тверской области.

Владимир Путин в своем выступлении отметил, что в 2016 году на мероприятия по развитию сельского хозяйства Центральной Нечернозёмной зоны запланировано направить 23 млрд рублей - на 3 млрд больше, чем годом ранее (в 2015 году - 19,8 млрд).

Приоритетными направлениями развития данного региона является выращивание картофеля, льна, кормовых и масличных культур, а также животноводство. За последние 10 лет благодаря весомой государственной поддержке обеспечено ускоренное развитие мясного животноводства, в частности, уровень самообеспеченности по свинине и мясу птицы в регионе вырос с 60% до 95%.

Именно эти направления, по мнению Владимира Путина, должны стать "якорными" для развития регионов Центрального Нечерноземья.

Президент также поручил проработать механизмы повышения эффективности молочного и мясного скотоводства в регионе. Он обратил особое внимание на необходимость привлечения фермеров в эти сектора, в частности, поручил увеличить размер грантовой поддержки начинающих фермеров в сфере молочного и мясного скотоводства с 1,5 до 3 млн рублей, семейных животноводческих ферм - с 21 до 30 млн рублей.

С основным докладом на совещании выступил министр сельского хозяйства России Александр Ткачев:

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

В нечернозёмных регионах Центральной России действительно менее благоприятные условия для производства зерна, чем на Юге России, но есть, конечно, и преимущества. Как Вы отметили, это хорошие сенокосы, пастбища для скота, а значит, есть условия для развития животноводства. Тем не менее климат Нечерноземья, с достаточным количеством осадков (у нас не везде, не во всех регионах преобладают осадки), благоприятен и для овощеводства. Специалисты считают Нечерноземье зоной гарантированного урожая даже в самые засушливые годы. Благодаря органическим и минеральным удобрениям нечернозёмные почвы становятся вполне плодородными и способны давать хорошие урожаи.

Хочу отметить, уважаемый Владимир Владимирович, земли этой русской равнины очень похожи на земли соседней Белоруссии – Белоруссия, Смоленск, Брянск и так далее, – которые за последние 10 лет, хочу отметить, существенно преуспели в производстве зерновых и животноводческой продукции, особенно молока. То, о чём сейчас Вы ставите задачи, мы это непременно сделаем и выполним. Но белорусские коллеги начали осваивать, конечно с учётом их ограниченности в земельных ресурсах, те земельные ресурсы, которые у них есть, и сделали серьёзные подвижки. Нам есть чему у них учиться на сегодняшний момент.

В Белоруссии поголовье крупного рогатого скота на 100 гектар сельхозугодий в пять раз выше, чем в России. Аналогичная ситуация в свиноводстве. Белоруссия производит в три раза больше молочной продукции на душу населения в год, чем мы.

О чём говорят эти цифры? Это нереализованные возможности регионов Нечерноземья. То есть практически мы здесь и по площади, и по нашим ресурсам, возможностям имеем примерно такой же потенциал. И конечно, нам нужно пересматривать подходы по развитию сельского хозяйства в округе и определить точки роста.

Хочу напомнить и хочу поблагодарить Вас, действительно, за своевременность этого совещания, ведь в советское время на самом деле в Нечерноземье была целая большая государственная программа, очень большое внимание и поддержка. И были, безусловно, другие результаты. И сегодня пришло время поднимать эти субъекты Российской Федерации, которые, как я уже говорил и Вы в своём выступлении, имеют колоссальный потенциал.

Хочу напомнить, что за 25 лет, с 1990 года, посевная площадь регионов Центрального Нечерноземья сократилась в два раза. В шесть раз или на два миллиона тонн снизилось производство озимой ржи. Рожь здесь всегда доминировала. В основном рожь шла на переработку на спиртзаводы, а также на хлебопекарные предприятия.

Сейчас потребности в увеличении посева озимой ржи уже нет, поскольку спиртзаводы закрыты, а её перепроизводство приводит, естественно, к резкому падению цен. Теперь пришла пора менять структуру севооборота.

Условия Нечерноземья, как Вы отметили, Владимир Владимирович, позволяют выращивать масличные культуры: рапс, рыжик, лён масличный и даже соя. Производственные мощности по переработке масла семян в настоящее время недозагружены, поэтому потенциал развития существенный.

На сегодняшний день заводы по переработке растительного масла могут перерабатывать до 20 миллионов тонн сырья, а в России производится масличных культур только 14 миллионов, то есть излишние мощности. То есть 6 миллионов – это наш резерв. И здесь, в Центральной зоне, мы можем как раз это производить.

Многие сельхозтоваропроизводители уже делают ставку на масличные культуры, в том числе и в Центральном регионе. За 25 лет производство рапса в нечернозёмных регионах существенно выросло, то есть практически в 14 раз.

При проведении мелиоративных работ и соблюдении всех агротехнических технологий мы можем получить хороший урожай кормовых культур – овса, ячменя и многолетних трав – клевера и люцерны. Это, конечно, для заготовки кормов для крупного рогатого скота.

В 1990 году площадь кормовых культур в Центральной Нечернозёмной зоне превышала шесть миллионов гектар. За эти годы она сократилась в два раза.

За 25 лет в три раза снизилось производство исконно русской и традиционной для Центрального Нечерноземья культуры – льна-долгунца, который продолжают выращивать, кстати, сельхозтоваропроизводители Брянской, Костромской, Смоленской, Тверской, Ивановской, Московской и Ярославской областей. Здесь доминирует, конечно, Тверская область, они молодцы, можно здесь брать за основу и дальше двигаться по другим субъектам.

Минсельхоз осуществляет поддержку производства льна-долгунца, выделяя средства из федерального бюджета на реализацию экономически значимых региональных программ в этом направлении.

С учётом близости регионов Центральной России к Москве, а значит, к рынкам сбыта, которые входят в двадцатку крупнейших потребительских рынков в мире, необходимо активно наращивать производство овощей для замещения импорта.

Картофель даёт хороший урожай на торфяных почвах. Увеличивая посевные площади под картофелем в два раза, Нечерноземье может стать картофельным огородом Москвы и существенно нарастить доходы селян.

В прошлом году производство картофеля в Нечернозёмной зоне уже выросло на 22 процента, а производство овощей – на 6 процентов. То есть программа импортозамещения в этом направлении работает. Кстати, в рамках её реализации мы предусмотрели меры, направленные на увеличение мощностей по хранению овощной продукции, – тоже ключевая позиция.

Помимо субсидирования и кредитов государством также предусмотрена новая мера поддержки – компенсация 20 процентов затрат на строительство овощехранилищ. Этим активно пользуются Московский регион и Калуга.

На сегодняшний день в 12 регионах Нечерноземья функционирует более 500 хранилищ плодоовощной продукции общей мощностью на два миллиона тонн. Это только на две трети закрывает потребности. Дефицит мощностей ещё на миллион тонн, все должны об этом знать. У нас есть меры и инструменты поддержки. Конечно, этим надо заниматься.

В ближайшие два года планируется построить хранилищ примерно на 250 тысяч тонн. Строительство хранилищ в достаточном объёме позволит снимать излишки продукции с рынка, поддерживая справедливую цену и обеспечивая потребителей свежей овощной продукцией в несезонный период.

В прошлом году Минсельхозом также отработано для оказания господдержки 25 инвестиционных проектов, направленных на создание и модернизацию тепличных комплексов, из них пять проектов в Центральном Нечерноземье. Их реализация даст прирост производства тепличных овощей на 15 тысяч тонн. Но надо сказать, что в прошлом году в Нечерноземье зафиксировано падение на 14 процентов, а в целом по стране, наоборот, фиксируется рост производства овощей.

Надо увеличить производство тепличных помидоров и огурцов на 30 тысяч тонн ежегодно, в том числе для этих 12 субъектов Российской Федерации, центра. Конечно, это даст прирост, безусловно, – 200 тысяч тонн мы примерно посчитали, – чтобы через пять лет полностью заместить импортные овощи в Центральной России, Естественно, в Московском регионе эту работу необходимо сделать.

Ускоренному развитию этого направления препятствуют высокие тарифы на электроэнергию, поскольку тепличные комплексы относятся к числу наиболее энергоёмких производств. По Вашему поручению, Владимир Владимирович, мы направили в ведомства предложения оптимизировать затраты сельхозтоваропроизводителей на электроэнергию, но наши предложения не поддержали, хотя такая льгота не стала бы существенной нагрузкой для энергетики, поскольку сельское хозяйство потребляет лишь 1,5 процента в общем котле. То есть речь идёт, конечно, о перекрёстном субсидировании, и нам, безусловно, для тепличных комплексов нужен льготный тариф. Хочу напомнить, что в промышленности, особенно в металлопереработке, тариф – порядка 35 процентов, у нас, у селян, – от 2 до 6 процентов в разных территориях.

Нельзя сбрасывать со счетов и богатые леса Центральной России. Это своего рода «витаминный пояс» здоровья округа. Прошу обратить внимание глав регионов на возможность получения фермерами грантовой поддержки на выращивание или сбор ягод: клюквы, брусники, земляники, малины, черники.

Сегодня мы с вами пробовали местный йогурт из прибалтийской клюквы. Я абсолютно убеждён, что в следующем году, ближайшие два-три года, конечно, мы активно будем заниматься и производством, и сбором этих культур, и, конечно, переработкой.

Более того, я хочу с грустью констатировать о том, что Россия импортирует только одних грибов на два миллиарда долларов – где, как принято говорить, грибов как грязи. А импортируем, потому что нет промышленной основы, промышленного производства. Конечно, я буду просить Вас о том, что мы должны переработку грибов…

А потому что нужна промышленная основа, производство, высокие технологии. А так, понимаете, и грибы потребляют и собирают местные жители. То есть то, что съели, закрутили и забыли. А для больших городов, для промышленных центров России, конечно, нужна промышленная основа, высокие технологии, естественно: качество, хранение и так далее.

Эти меры, которые мы сегодня будем оговаривать, в том числе мы должны сделать ставку на Нечерноземье. Потому что мы здесь тоже сотни миллионов долларов точно тратим на покупку: и повидло, и всё что угодно – это всё импорт. В самолётах небольшие стеклянные расфасовки, банки и так далее. С прошлого года мы также поддерживаем развитие кооператива по заготовке и переработке такой продукции.

Развитие растениеводства по перечисленным мною направлениям возможно только при условии активной работы по четырём направлениям.

Первое – возвращение пустующих земель в сельхозоборот. Хочу поблагодарить Вас, Владимир Владимирович, действительно благодаря вашей позиции этот уникальный закон… Сам работал в регионе и видел, особенно возле больших центров, городов земля просто разбазаривалась, разбирались сельхозугодия. Потом ждали наилучших времён, когда она перейдёт в поселение и на этом делать уже бизнес, продавая уже втридорога и так далее.

Сегодня этот закон позволяет Россельхознадзору вместе с субъектами изымать – естественно, через суд – и на конкурсе передавать в эффективные руки. Мы максимально закрыли все лазейки (раньше переписывали на родственников, потом ещё что то) для того, чтобы действительно мы включили в оборот миллионы гектаров земли, которые будут нам давать зерно, другие культуры и так далее.

Конечно, проведение осушительных и мелиоративных работ, особенно здесь, для Нечерноземья, это высокоактуально. Дальше. Комплексное агрохимическое оздоровление почвы – это раскисление. Именно здесь проблема эта существует. И, конечно, обновление парка сельхозтехники.

На сегодня площадь неиспользуемой пашни в регионах Центрального Нечерноземья составляет четыре с лишним миллиона гектаров, и при этом почти треть не использовано пашни, пригодной для ведения сельхозоборота. То есть практически три миллиона, бери – не хочу. Но для этого, конечно, нужен комплекс мер, и об этом я буду сейчас говорить.

Чтобы вовлечь в оборот земли, нам нужны дополнительные средства. К сожалению, без денег мы не сможем. Но я уверен, что вложения окупятся сторицей.

Недавно я посещал Алтайский край, Ростовскую, Саратовскую, Калининградскую области. Там схожие проблемы. У нас вообще в России, конечно, дефицит влаги – совершенно очевидная проблема, и её решать можно только способом мелиоративных работ, как, собственно, решается во всём мире. На всё про всё у нас с вами семь миллиардов рублей, и только из них два миллиарда непосредственно на ремонт, модернизацию сети мелиоративной – всё то, что, в общем то, будет давать большую воду на суходолы и так далее. В том числе регионам Центрального Нечерноземья было выделено 420 миллионов рублей. В целом по России это позволяет охватить, эта сумма средств на мелиорацию, средствами господдержки порядка пяти процентов от общей площади мелиорируемых земель. То есть условно у нас несколько миллионов, и только пять процентов мы сегодня используем и поливаем – условно с влагой.

Хочу привести пример. В Соединённых Штатах мелиорируемых земель 40 процентов – от пашни, у нас – 6 процентов, в Китае – 55 процентов, в Германии – 45 процентов. Китай производит 508 миллионов тонн зерна, мы – 105, Америка – 435, Индия – 236, потому что практически в половине работает мелиорация активно.

Вот опять же пример Саратова. Летишь – пустыня, земли практически чернозём, не настолько хуже, чем на Кубани, но как только работает мелиорация, только подаём воду, капельное орошение, кукуруза – 80 центнеров, соя – 40 центнеров. То есть это практически Айова. Но, к сожалению, без мелиорации они это сделали, но это сделали ещё 30–40 лет назад, когда у нас не было ни сил, ни возможностей. Но это вложения, которые изменят Россию. И, конечно, 200 миллионов тонн зерна для нас – это абсолютно нормальная позиция, это то, что укрепит нашу страну экономически прежде всего и даст возможность укрепить благосостояние наших крестьян.

На территории 12 регионов Нечерноземья площадь (подчёркиваю, у нас 7 миллиардов всего, из них 2 только идёт), конечно, нужно увеличивать кратно, хотя бы в два раза эту цифру и, конечно, бить точечно: Калининград, Нечерноземье – везде. Здесь раскисление, там, наоборот, переувлажнение, там – недобор влаги.

У нас в советское время было Министерство мелиорации, и они чем то занимались, огромные ресурсы осваивали. Нам бы восстановить то, что было, это уже мы качественно поменяем жизнь тех отдалённых территорий, где мы говорим: это бесперспективно. 120 мм осадков – там ничего не растёт. Действительно, 120 – это ноль. 5 центнеров, 10 центнеров с гектара – это ни о чём. А там может расти 30–40 центнеров. Вот у него 50 центнеров, потому что он занимается практически сам за свои средства каждым клочком, и понятно, что он землю восстановил, и она здесь. А кто то рядом с ним 20 центнеров получает.

К 2020 году надо ввести в сельхозоборот дополнительно 20 процентов, или 200 тысяч мелиорируемых сельхозземель, которые сейчас с учётом климата Нечерноземья просто заболочены. Это позволит в два-три раза повысить урожайность зерновых на этих землях – с 15 до 40. Это революция, мы просто не узнаем свою страну или по крайней мере эти регионы.

Это касается и овощей. Справочно: в Саратовской области мы проводили эксперимент. Это не теория, это жизнь. Без полива урожайность лука – 120 центнеров, то есть 1 тонна 200, огурцов – 8 тонн, а с капельным орошением урожайность вырастает в 10 раз и на помидорах, и на огурцах, в том числе на других культурах. Для этого нужно удвоить объёмы господдержки, то, о чём я говорил.

Ещё одна составляющая – это агрохимическое восстановление плодородия почв. Это очень актуально для этих земель. По примеру Белоруссии в том числе надо на постоянной основе проводить известкование и фосфоритование почвы. Это снижение кислотности, потому что при такой структуре почвы мы здесь ничего доброго не получим.

За последние 25 лет внесение удобрений в нечернозёмных регионах сократилось в 2,5 раза, что ведёт естественно к истощению почв. А что мы хотим? Мы ничем не кормим, плодородие снижается – конечно, и урожаи, в том числе вместе с ним, а отсюда и уровень жизни, и зарплаты, и доходы, и налоги, и так далее.

Минсельхоз готов пересмотреть подходы по распределению несвязанной поддержки в растениеводстве для эффективного распределения средств, учитывающих показатель по внесению минеральных удобрений, то есть через погектарную поддержку.

При распределении средств у нас была ситуация абсолютно абсурдная. Мы на Юге давали больше средств, чем на Дальнем Востоке, в Сибири и так далее. Там и так всё неплохо, а мы туда ещё денег. То есть, наоборот, сюда переведём потоки погектарной поддержки; естественно, в том числе и Сибирь получит, и все те, кто нуждается в этом для того, чтобы улучшить плодородие.

Благодаря поддержке государства за последние два года мы увеличили темпы обновления парка сельхозтехники. Если до введения санкций в общем объёме закупок на 40 процентов отечественной сельхозтехники приходилось 60 процентов импортной, то уже в этом году доля закупок отечественной техники выросла на 15 процентов, соотношение: уже 55 процентов – отечественная, и 45 – импортная. Но это касается только тракторов и зерноуборочных комбайнов.

А у нас, допустим, ситуация плачевная по машинам по обработке садов, всё это импортное, виноградарство – в том числе только импортное. А здесь, в Нечерноземье, нужно меры, которые, собственно, и предприняли наши коллеги из братской республики, а именно нужна специализированная техника. Она, в общем то, производится у них в том числе.

В ближайшее время мы планируем, если Вы поддержите, подготовить предложения по закупке такой техники с господдержкой в рамках действующих правил по субсидированию – 1432, где скидка должна быть не ниже от 30 до 50 процентов. Потому что это тяжёлая техника, дорогая, это техника, которая может выкорчёвывать берёзы, сосны, которые выросли уже на наших пахотных землях, и, собственно, отвоёвывать у леса плодородную землю, и на ней уже, естественно, выращивать урожаи и так далее.

И создавать типа МТС – вот наши предложения – в регионах. Естественно, это частно-государственное партнёрство, но мы должны существенно финансировать, и тогда это будет выгодно, это будет интересно, и бизнес займётся раскорчёвкой этих земель.

В развитии животноводства в регионах Центрального Нечерноземья в целом отмечается позитивная динамика. За последний год удалось существенно нарастить производство мяса, птицы и свинины, Вы об этом говорили. В целом по округу сохраняется устойчивый рост по этим направлениям животноводства в пределах пяти процентов к прошедшим годам.

Более подробно хочу остановиться на развитии свиноводства, поскольку стабильному функционированию этой отрасли в округе угрожает африканская чума свиней. Именно хочу сказать, здесь, в Центральном округе, потому что за последние годы «африканка» зарегистрирована в 42 регионах России, особенно вирус получил распространение в Центральной России, в Поволжье, на Юге и Северо-Западе России.

Регионы Центрального Нечерноземья производят 10 процентов от общего производства свинины в стране. Это очень много, это существенная доля. Свиноводство ориентировано как на обеспечение внутренних потребностей, так и на экспорт продукции. И темпы экспорта с каждым годом растут. Так за пять месяцев текущего года экспортировано в пять раз больше, чем в прошлом году.

Владимир Владимирович, Вы нас поддерживали в Китае, и мы сегодня боремся, весь мир борется за рынки Китая, потому что у нас скоро будет перепроизводство свинины. У нас есть два пути. Или мы останавливаемся, а значит, сокращаем бизнес. Людям уже понравилось: у него миллион голов – он хочет два миллиона. Это же рабочие места, здесь же производственная база, производство, налоги. А для чего нам нужен экспорт? Для того чтобы Китай, Иран, страны Персидского залива – и не только свинины, но и птицы, говядины и так далее.

Так вот Китай на переговорах выставляет нам абсолютно объективные условия: «Коллеги, у вас есть в регионах африканская чума, мы не можем себе позволить». А у них, хочу проинформировать, в Китае 430 миллионов поголовье свиней ( у нас в России — 24 миллиона, и мы уже практически подбираемся к удовлетворению потребления) – 430 миллионов. И конечно, если этот вирус попадёт, – понятно, у них же плотность населения, плотность животных очень высокая – конечно, это может просто угробить им эту отрасль. И не только китайцы – все.

И если мы не наведём порядок у себя в стране в этом смысле, то, конечно, мы никогда не выйдем на экспорт, мы просто обречены, и Евросоюз рано или поздно, и все остальные. Этот аргумент будет доминировать и будет ключевым для нас. И конечно, у этой проблемы две проблемы, если так можно высказаться. Это источник вируса. Чаще всего выступают дикие кабаны и домашние свиньи. Это, кстати, мировая практика, это тенденция. Если страны с этим справились, то, собственно, они и занимаются промышленным производством свинины. Недопустимо закрывать глаза на дальнейшее распространение вируса в охотхозяйствах, в личных подворьях, оберегая частные интересы и ущерб целой отрасли.

Хочу напомнить, что при Вашей поддержке за последние 10 лет в свиноводство вложено более 350 миллиардов рублей. Я сам был свидетелем, когда работал в регионе: мы потеряли более 100 тысяч поголовья. Плотность населения большая на Кубани; естественно, перемещения, потоки, курорты; вирус: одно животное болеет – сразу выбивается комплекс в 50 тысяч голов. И ты ничего не сделаешь, потому что не лечится во всём мире. Это страшная беда. Конечно, я понимаю, как дрожат коленки и у него, и у всех, потому что это всё вокруг и рядом ходит, через дорогу; неизвестно, когда это может случиться, и он может потерять бизнес – вот что такое африканская чума.

И, естественно, нам нужно – и Россельхознадзору, и Минприроды, потому что в ведении Минприроды находится охота, – принять меры по депопуляции, то есть сокращению дикого кабана, а также на особо охраняемых природных территориях федерального и регионального значения. И мы предлагаем опять же общемировую практику, потому что все остальные уговоры, рекомендации не работают.

Нужно запустить следующий механизм – стимулирование, то есть платить за каждую тушу кабана, и особенно платить больше за маточное поголовье. Тогда мы сократим насыщенность, и заболевания будут менее распространяться, и деньги на это относительно небольшие – условно порядка 200–300 миллионов рублей. Мы готовы найти средства, но по другому мы не приведём в чувства ни тех собственников этих угодий, и, естественно, у каждого есть свои причины, это не болит, как у большинства. То есть у большинства не болит, поэтому не чувствуют эту проблематику.

Конечно, по ЛПХ тоже болезненная тема. И у нас, к сожалению, в 90 случаях распространение АЧС – это в личных подсобных хозяйствах. У нас, в том числе здесь, мягко говоря, бардак, потому что можно иметь в ЛПХ и 100 голов, и 200 голов, там ни учёта, ни дисциплины, ни регистрации в поселениях. Естественно, ветврач не может зайти, никакие рекомендации… Конечно, абсолютно бесконтрольно перемещаются грузы. Поэтому у него сдохли свиньи, он тут же прикопал: «А у меня ничего не было». Каждый, естественно, покрывает. Мы каждый день фиксируем вспышки АЧС.

Поэтому какой там экспорт! Нам бы своё поголовье удержать, которое сегодня существует. Поэтому, Владимир Владимирович, мы готовим ряд естественно объективных мер, которые, конечно, добросовестных собственников не ущемят. А тех, кто не хочет выполнять правила и, собственно, живёт лишь бы набить карман, то, конечно, они будут способствовать наведению здесь порядка.

Хочу ещё раз подчеркнуть, потенциал развития нечернозёмных регионов заложен в мясном и молочном скотоводстве. Многие регионы Центральной России: Тверская, Брянская, Калужская, Смоленская, Тульская – доказали это на своём примере, это перспективные точки роста. За последние пять лет поголовье специализированного мясного скота в сельхозорганизациях выросло в 2–4 раза, это хороший показатель; поголовье молочного скота на 7 процентов прибавилось.

Но, для понимания, в 1990 году поголовье крупного рогатого скота в сельхозорганизациях в 5 раз превышало текущие показатели. Есть к чему стремиться. Особенно это актуально для развития малых форм хозяйствования в качестве переориентации со свиноводства на содержание крупного рогатого скота.

Спасибо, Владимир Владимирович, за то, что поддержали наше предложение по фермерам – увеличение размера грантовой поддержки с 1,5 до 3 миллионов. На мой взгляд, это важнейшая сегодня роль государства и поддержка. У нас очередь за грантами от Калининграда до Дальнего Востока, особенно Сибирь, огромные расстояния. Мы ничем больше не сможем занять этих людей, они сами создают семейные фермы, животноводческие фермы, то есть кормят себя. Естественно, нанимают людей на работу.

Это ключевая, на мой взгляд, вещь, она и политическая, люди закрепляются. И надо, конечно, мы предлагаем в два раза как минимум (сегодня 11) – 20 миллионов, чтобы все желающие получить грант на развитие, получили. Тогда это активность, на мой взгляд, очень перспективное направление. То же самое для животноводческих ферм – с 20 до 30 миллионов рублей, Вы об этом сказали.

Стоит также рассмотреть возможность расширения поддержки небольших молочных ферм. Для этого можно снизить критерии отбора с 400 до 100 коров. То есть условно если 200 коров по нашим требованиям, то есть он не подлежит субсидиям, – неправильно. Нужно снизить эту планку; значит, мы больше людей сможем и поддерживать, и субсидировать, а значит, этот бизнес для них будет интересным.

Для увеличения фермеров в мясное скотоводство можно использовать ресурс крупных хозяйств, которые выращивают скот мясных пород. Совместно с отраслевиками и Рослизингом мы разрабатываем механизм господдержки приобретения такого скота и передачи его в лизинг небольшим фермерским хозяйствам. Это существенно повысит эффективность мясного скотоводства.

Но вообще, Вы говорили о проблемах молока, на самом деле нам нужно восемь миллионов тонн молока. Мы практически на 1,5 миллиарда долларов завозим из Белоруссии: это молоко, сыры, молочную продукцию и так далее. Конечно, наверное, не очень здорово. У нас есть огромнейший потенциал, мы прирастаем – и здесь медленно, тем не менее двигаемся вперёд.

За последние два года импорт продовольствия сократился почти на 40 процентов, за два года – на 40 процентов импорт продовольствия, с 43 миллиардов до 26 миллиардов. По нашим оценкам, при условии финансирования мер господдержки не ниже заявленного уровня текущего года, а мы настаиваем, чтобы этот уровень был 237 миллиардов, то есть и уровень 2014 года. Только, я прошу прощения, Вы сказали – 224, это с учётом 10 миллиардов на сельхозтехнику.

С докладами также выступили временно исполняющий обязанности губернатора Тверской области Игорь Руденя, президент Национального союза производителей овощей Сергей Королев, руководитель исполнительного комитета Национальной мясной ассоциации Сергей Юшин.

В совещании приняли участие заместитель Председателя Правительства РФ Аркадий Дворкович, помощники Президента РФ Андрей Белоусов и Андрей Фурсенко, Полномочный представитель Президента РФ в Центральном федеральном округе Александр Беглов, министр экономического развития РФ Алексей Улюкаев, руководство Россельхознадзора, Минфина, региональных органов управления АПК ЦФО, а также представители отраслевых союзов, ассоциаций и бизнеса.