Крупнейший производитель ферросплавов в России группа «Ариант» собирается «накормить страну», рассказывает совладелец холдинга Юрий Антипов в интервью РБК. Доходы от продажи металла идут на развитие агроферм и магазинов.

Бизнесмен Юрий Антипов со своим партнером Александром Аристовым начал создавать потребительские кооперативы в конце 1980-х годов: изготовляли и продавали гвозди, минудобрения, колбасу. В середине 1990-х сформировалась группа «Ариант», названная по первым буквам фамилий партнеров: в 1996 году они запустили завод по производству вина и газированной воды, в том же году стали акционерами крупнейшего в России завода ферросплавов — Челябинского электрометаллургического комбината. В начале 2000-х группа купила еще один завод ферросплавов, виноградники и винзавод на юге России, расширяла свой агрокомплекс. Несколько лет она была крупнейшим акционером «Абрау-Дюрсо», но потом продала свой пакет. Сейчас «Ариант» — крупнейший производитель ферросплавов в России, один из крупнейших производителей вина и крупнейший владелец виноградников..

«Заводы будут строить подсобные хозяйства»

— Совсем недавно, этим летом, вы утвердили площадки для двух ваших больших агропромышленных комплексов — они будут расположены в Свердловской и Кемеровской областях, рядом с вашими заводами ферросплавов. Почему вы решили именно сейчас запускать масштабные проекты стоимостью до 30 млрд руб.?

— Мы развиваем наши заводы: строим печи в Серове, Новокузнецке и Челябинске. На отечественном, да, пожалуй, и мировом рынке ферросплавов мы лидеры. При этом стараемся реализовывать инвестиционные программы, которые связаны с сельским хозяйством, производством свинины, — это тот тренд, который сегодня требуется и стране, и нам.

— У вас есть крупный комплекс в Челябинской области. В 2013 году вы были на девятом месте в стране по производству свинины, а в 2014-м — на четырнадцатом. Потому что большие свинокомплексы ввели многие другие компании. А «Ариант» приступает к новым проектам только сейчас — почему?

— Мы закончили весь цикл [в Челябинской области] и понимаем, из чего он состоит. Чтобы понять это, надо было сначала попробовать: построить новые фермы, бойни, комбикормовые заводы, элеваторы и прочее на одном месте — там, где мы живем. А потом уже это тиражировать. Сейчас мы видим, что у нас есть прибыль, что будет рост, будет сбыт, все будет. Поэтому теперь мы идем дальше.

Просто ферма, отдельно взятая, ничего не значит — надо в комплексе все сделать. Ты должен не просто произвести продукцию, ты должен ее донести до потребителя, предоставить хороший сервис, хорошую цену, и тогда это будет тот продукт, который заслуживает доверия. Если бы, когда мы начинали в Челябинске, мы стали строить еще в Кемерово или Свердловске, это было бы неправильно. Потому что и сил бы не хватило, и опыта не было еще столько.

— А как вы выбирали области?

— Связь с заводами очевидна. Завод зарабатывает деньги. Их можно на дивиденды забрать, а можно вложить в развитие. Если ты забираешь, значит ты проедаешь их. Если вкладываешь — то двигаешься дальше, развиваешься.

— Но вы, наверное, также смотрели, чтобы рядом не было крупных конкурентов?

— Нет. С одной стороны, хотелось бы иметь «биобезопасность». То есть, если вспыхнет очаг заболевания, чтобы в нашей компании в других регионах этого не было [при возникновении очага африканской чумы свиней все поголовье уничтожают]. Во-вторых, чтобы построить и профинансировать проект на те же самые 12–15 млрд руб. [до августовского падения курса рубля стоимость каждого проекта оценивалась на уровне 10 млрд руб.], нужно, чтобы какая-то команда следила за этим, строила, эксплуатировала. Находясь здесь, в Челябинске, я никогда сам не смогу руководить предприятием, которое находится во Владивостоке или в Хабаровске. А в Свердловске и в Кемерово у нас сформированные команды. Там есть на кого положиться, там есть руководители, которые смогут это потянуть на себя. Заводы будут строить эти свои подсобные хозяйства, которые будут в будущем генерировать прибыль.

— То есть возможна ситуация, когда сельхозпредприятие генерирует прибыль, которая идет в металлургию, если это необходимо?

— Само собой. У нас сегодня агрофирма [ООО «Агрофирма «Ариант»] является «дочкой» двух металлургических заводов — ЧЭМК [Челябинского электрометаллургического комбината] на 50% и «Кузнецких ферросплавов» на 50%.

— Но раньше было не так, агрофирма была закрыта лично на вас и членов ваших с Александром Михайловичем Аристовым семей.

— Да. Но агрофирма не смогла бы сегодня вкладывать в таком количестве деньги, у нее по определению средств не хватило бы. Все проекты складываются из 30% собственных средств и 70% привлеченных. И наши банки и не выдали бы столько денег обычным производителям сельхозпродукции. А вот если за нее поручительство будет от ЧЭМК и прочих, тогда конечно. И то надо доказывать, что будет прибыль: они [банки] постоянно меня спрашивают, будет прибыль или не будет.

— А с какими банками вы обычно работаете?

— Обычно у нас государственные банки — Газпромбанк, Сбербанк, ВТБ, Россельхозбанк. И «Альфа» [частный Альфа-банк]. С другими мы даже не пытаемся работать, потому что они не смогут нас финансировать в нужном объеме.

Возьмем поголовье, например. Здесь у нас на 1 января 2015 года было 320 тыс. свиней. На 1 января 2016 года будет порядка 500 тыс. Для того чтобы увеличить даже на 100 тыс. поголовье, надо вложить $10 млн. Это не могут себе позволить ни фермеры, ни мелкие предприятия. Но с участием государства, банков, инвестиционных компаний можно вытянуть этот хомут, а так-то нет.

— Вы и раньше говорили, что только крупные предприятия в России могут заниматься сельским хозяйством.

— Мне кажется, у нас в стране не хватает структурных изменений, генеральной стратегической линии. Первое, что нам надо делать, — это пытаться накормить весь мир. Сначала себя накормить, а потом и весь мир. То, что себя мы накормим, у меня нет сомнений. Но сделать это могут только крупные предприятия. Или средние предприятия, у которых обеспечен сбыт.

— Кстати, а ваши фирменные магазины включены в агрофирму «Ариант»?

— Конечно. И так же там [в Свердловской и Кемеровской областях] будет, и там без этого никуда. Мне бы хотелось как собственнику не заниматься торговлей. Потому что это как раз отвлекает от производства. Но сети разорили уже не одного предпринимателя, на эти грабли наступили уже все в мире. Поэтому я хочу иметь собственную сеть, где меня не могут разорить. В моем понимании мы должны 70% продукции продавать через собственные магазины и только 30% продавать [на сторону].

— Но все равно вы строите локальную сеть, только под ваши проекты в регионах?

— Только под себя. Я не собираюсь заменить «Пятерочку», или «Магнит», или Walmart, потому что это другой бизнес. А организовать торговую точку там, где торгуется наша продукция, — это, конечно, да. Заодно дать туда качественный хлеб, молоко, создать небольшой настоящий магазин около дома. И человек пришел, взял хлебушек, взял молоко, кусочек мяса и пошел домой.



Что такое «Ариант»

Формально группы «Ариант» не существует: юридического лица с таким названием нет. Группа «Ариант» — условное название активов челябинских бизнесменов Александра Аристова и Юрия Антипова. Все активы поровну разделены между основателями группы и членами их семей.

У «Арианта» две основные сферы деятельности: ферросплавы и продукты питания. Компании принадлежат три крупнейших завода ферросплавов в России: Челябинский электрометаллургический комбинат, «Кузнецкие ферросплавы» в Кемеровской области и Серовский завод ферросплавов в Свердловской области. Совокупная выручка этих трех заводов в 2014 году превысила 70 млрд руб.

Продуктовое направление холдинга можно условно разделить еще на три подразделения. Первое — производство мясных продуктов: свинокомплексы и завод по производству мясных полуфабрикатов и колбас в Челябинской области. Второе — фирменная сеть магазинов «Ариант», состоящая примерно из 550 точек в Челябинской, Свердловской областях и Башкирии. Это крупнейшая по выручке и по торговой площади сеть мясных магазинов в России. Третье подразделение — винный холдинг «Ариант».